Президент США Дональд Трамп склонен к преувеличениям, перекладыванию ответственности и увлечению игрой в гольф. Тем не менее, когда он охарактеризовал создание новой политической партии своего бывшего товарища Илона Маска как "смехотворную идею", его критика была вполне обоснована.
Маску стоило бы избегать подобных позорных шагов. Американская история полна примеров политиков, разочаровавшихся в ведущих партиях и попытавшихся основать третью.
На национальном уровне такая затея ни у кого не увенчалась успехом, даже у Тедди Рузвельта, который, вероятно, был более популярен среди граждан, чем Маск, воспринимаемый сегодня скорее как миллиардер с влиятельной связью с президентом. Обычно эти отщепенцы представляли собой людей, мечтавших обойти или победить конкурентов.
Первая "третья партия" в США выступала против масонов, самая известная — Американская независимая партия — объединяла белых сепаратистов Юга, а в промежутке между ними была партия, враждебная католикам. Несмотря на сильную антикатолическую настроенность многих американцев того времени, и она не смогла закрепиться. Уже почти два столетия американская политика доминируется Демократической и Республиканской партиями, а порывы к созданию альтернатив остаются лишь эпизодами.
История знает и эксцентричных миллиардеров, бросавших вызов двухпартийной системе, например, Росса Перо. В 1992 году он смог отобрать часть голосов у консервативного сегмента избирателей президента Джорджа Буша-старшего, что оказало помощь Биллу Клинтону в победе на выборах. В тот период в США начались те самые прогрессивно-либеральные изменения, которые, по мнению самого Маска, "испортил страну".
Как самый состоятельный человек в мире, Маск хорошо знает эту историю и уже дал понять, что не собирается повторять путь Перо: представители его America Party (AMEP) не планируют баллотироваться в президенты и дробить республиканский электорат — к тому же следующим кандидатом от республиканцев не станет Трамп. Основная же цель — занять места в обеих палатах Конгресса.
Так что, как говорится, пусть пробуют. США — страна контрастов, построенная на договоренностях между штатами, где каждый из них способен породить свою уникальную политическую фигуру.
В Юте доминируют мормоны, в Оклахоме — коренные американцы, в Джорджии — Ку-клукс-клан, в Чикаго — мафия, в Нью-Йорке — политическая машина Таммани-холл, во Флориде — карибская культура Майами, в Калифорнии — Голливуд, а в Техасе ситуация сложна и многогранна. Каждый регион обладает своими особенностями, верованиями и стилем жизни.
Для Илона Маска тоже найдется подходящее место. Например, штат Аляска в сенате представлен Лиз Мурковски.
Мурковски и Трамп являются взаимными противниками, но попытки снять ее с должности не увенчались успехом. После неудачи на республиканских праймериз она шла на выборы как независимый кандидат и победила конкурентов от обеих основных партий.
Когда Трамп попытался выставить против нее своего ставленника, Келли Шибаку, результат снова был в пользу Мурковски. А в небольшом штате Вермонт либеральное лобби сталкивается с непростой конкуренцией — социалист Берни Сандерс, будучи независимым кандидатом, стабильно избирается в Сенат.
Тем не менее, Сандерс сотрудничает с демократами, а Мурковски сохраняет республиканскую принадлежность — двухпартийная система остается устойчивой, поскольку она удобна большинству. Кандидаты от третьих партий могут рассчитывать на должности мэров или губернаторов, но Маску нужна вся страна, и некоторые считают, что для него Америка — всего лишь этап глобальной трансформации.
Такие амбиции далеко выходят за рамки Аляски. Один из способов влияния — формирование группы парламентариев, которая может блокировать большинство в Конгрессе.
Так, в прошлом году около двадцати крайне консервативных республиканцев сумели остановить выделение крупного транша на помощь Украине, причем даже их коллеги по партии опасались сотрудничать с демократами из-за опасений раскола.